Годы бойкота. Политика изолирования мусульман, преследуемая язычниками
Бойкот, длившийся три года (7-9 годы пророческой миссии)
Ислам, несмотря на все препятствия, продолжал развиваться и набирать силу с каждым днем. Такое положение дел становилось причиной для озлобления и ненависти язычников. Будучи не в силах вынести все это, язычники сговорились совершить покушение на драгоценную жизнь Пророка – Света Бытия (саллаллаху алейхи ва саллям), чтобы погрузить мир во тьму. Поклявшись, они сказали:
«Тайно или явно, мы непременно уничтожим его».
Абу Талиб забеспокоился, увидев язычников Курайш, решительно настроенных на совершение этого преступления. Собрав вместе людей рода Хашима и рода Мутталиба, он приказал им находиться рядом с Пророком (саллаллаху алейхи ва саллям) и беречь Его от всякого рода опасностей.
В ту ночь месяца Мухаррам, когда появился новый полумесяц, Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям) и все представители рода Хашима и рода Мутталиба во главе с Абу Талибом собрались в квартале, где жил Абу Талиб. Лишь Абу Лахаб не присоединился к ним, продолжая находиться на стороне язычников.
Вследствие этого язычники придумали коварный план по уничтожению Ислама, дабы не дать возможности для его дальнейшего распространения и укрепления. Суть этого плана заключалась в том, чтобы, используя экономический и общественный бойкот, а также эмбарго, заставить новых членов общины мусульман испытать крайние затруднения. И вынудить их таким образом отступиться от веры и свернуть с пути Ислама!..
С этой целью черные души, собравшись во главе с Абу Джахилем, разорвали с мусульманами и защищавшим их родом Хашима всякого рода человеческие взаимоотношения. Начиная с торговых сделок и кончая такими гражданскими процедурами, как бракосочетание с девушками, относящимися к их кругу. Затем, закрепив это в письменном виде, повесили текст договора на стены Каабы. Написан он был рукой Мансура ибн Икрима. В тот день, когда он написал его, в результате воздействия мольбы-дуа Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям), у него отсохла рука. Поэтому язычники между собой начали поговаривать, что Мансура постигла беда из-за притеснения рода Хашима. (Ибн Хишам, I, 372-373; Ибн Сад, I, 208-209; Бухари «Хадж», 45).
Вследствие этого бойкота все мусульмане, жившие прежде разрозненно в различных районах Мекки, с целью обеспечения сплоченности между собой перебрались в квартал Шиби Абу Талиб, где жил дядя Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям) по отцовской линии. Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям) также переселился из Аркама в этот квартал.
Абу Талиб предпринимал всевозможные меры для предотвращения покушения на жизнь Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям) и причинения ему какого-либо зла. Наш Господин Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям) вечером обычно располагался на своем ложе. После того, как все в доме погружались в сон, Абу Талиб укладывал кого-нибудь из своих сыновей, братьев или племянников на ложе Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям), а Посланника Аллаха на его место.[1]
Для мусульман начался период великих лишений. День и ночь Абу Джахиль и его люди держали под своим наблюдением и контролем квартал мусульман, пытаясь воспрепятствовать доставлению какого-либо провианта. Они перерезали все пути, ведущие к базарам и рынкам. Съестное, привезенное для продажи на рынках, они скупали сами, ничего не оставляя мусульманам. Мусульманам выходить за пределы квартала позволялось только в сезон хаджа.
Когда кто-нибудь из мусульман заглядывал на рынок к продавцу, чтобы купить немного еды для своей семьи, Абу Лахаб тотчас вставал у мешков с провизией и говорил так:
«Эй, торговцы! Повысьте цену на продукты как можно выше, чтобы сахабы Мухаммада не смогли купить их у вас. Вам известно, что я человек богатый и выполняющий свое обещание. Я ручаюсь за то, что вы не потерпите убытков, если поступите подобным образом!»
Мусульмане возвращались ни с чем, так и не сумев ничего купить из провизии для своих голодных плачущих детей. На следующее утро торговцы шли к Абу Лахабу, и он скупал остатки продуктов по высокой цене.[2]
В такой тяжелой ситуации Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям) и Мать Правоверных Хадиджа (радыйаллаху анха) потратили все свое добро на благо мусульман.[3] Несмотря на все старания язычников закрыть дороги, ведущие в квартал мусульман, некоторые мекканцы тайком оказывали помощь своим родственникам. Хаким ибн Хизам привез караван пшеницы из Шама. Нагрузив верблюда, он тайком привел его на дорогу, ведущую в квартал, и стал погонять ударами прямо в сторону мусульман. Они забрали пшеницу. В другой раз вечером он, нагрузив верблюда мукой, пустил его прямо в квартал мусульман.
Хишам ибн Амр также был одним из тех, кто подобным образом оказывал помощь мусульманам. Горе человечества – язычники, узнав о том, что Хишам отправил несколько верблюдов, груженных провизией, в квартал мусульман, сурово пригрозили ему. Но поскольку он продолжал помогать родным, невзирая на их предупреждения и угрозы, язычники грубо обругали его и стали избивать.
Абу Суфьян, вмешавшись, воспрепятствовал его убийству. Защищая его, он сказал:
«Оставьте человека в покое! Он сделал добро своим родственникам. Ах, как было бы прекрасно, если и мы бы сумели делать то, что сделал он!»
В этот период мусульмане перенесли очень много трудностей и лишений. Порой, чтобы притупить чувство голода, они вынуждены были есть листья с деревьев. Дети просто умирали от голода. Их крики и стоны были слышны даже за пределами квартала. Цель блокады язычников заключалась в том, чтобы держать мусульман голодными до тех пор, пока Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям) не сдастся им. Они ждали подходящего момента для уничтожения Пророка (саллаллаху алейхи ва саллям).
Однако мусульмане, объединившиеся с родом Хашима под предводительством Абу Талиба, были готовы, если понадобиться для защиты Света Бытия (саллаллаху алейхи ва саллям), пожертвовать своими жизнями ради Него.
*
Когда мучения и притеснения мусульман достигли своего апогея, наш Господин Пророк (саллаллаху алейхи ва саллям), воздев Свои благословенные руки к небесам, произнес следующее проклятье в адрес многобожников:
«О Господь! Окажи Мне помощь! Накажи это жестокое и несправедливое племя голодом и засухой, которые длились бы семь лет, как во времена Юсуфа (алейхис салям)».
В ответ на эту просьбу прекратились дожди, и язычников постигла такая засуха, которая высушила все под корень. Многие из них умерли от голода. Не находя ничего съестного, они ели мясо и шкуру павших животных. Голод так застлал им глаза, что когда кто-нибудь из них глядел в небеса, то ему казалось, что все вокруг подернуто мглой!
Всевышний Аллах так сообщает об этом в Священном Коране:
فَارْتَقِبْ يَوْمَ تَأْتِي السَّمَاء بِدُخَانٍ مُّبِينٍ يَغْشَى النَّاسَ هَذَا عَذَابٌ أَلِيمٌ
Значение: «Так жди же того дня, когда небо извергнет ясно видимый дым, который окутает людей. Это и есть мучительное наказание». (Сура «Ад-Духан», 10-11).
Видя, что засуха продолжает свирепствовать все сильнее и сильнее, Абу Суфьян, обратившись к Господину Миров (саллаллаху алейхи ва саллям), сказал:
«О Мухаммад! Ты говоришь, что послан как милость, ты велишь быть покорными Аллаху, велишь оказывать помощь родственникам. Твое племя вот-вот все вымрет. Помолись-ка Ты Аллаху, чтобы Он отвел от нас эту беду! Если благодаря твоей молитве Аллах отведет от нас беду, то мы поверим в Него!»
И он произнес слова клятвы.
Наш Господин Гордость Вселенной (саллаллаху алейхи ва саллям) вознес Аллаху молитву. Пошел дождь. Засуха прекратилась. Язычники же, обретя покой, вновь вернулись к многобожию – ширку[4].
Аллах Всевышний так охарактеризовал психологию неверующих:
وَإِذَا مَسَّ الإِنسَانَ الضُّرُّ دَعَانَا لِجَنبِهِ أَوْ قَاعِداً أَوْ قَآئِماً فَلَمَّا كَشَفْنَا
عَنْهُ ضُرَّهُ مَرَّ كَأَن لَّمْ يَدْعُنَا إِلَى ضُرٍّ مَّسَّهُ كَذَلِكَ زُيِّنَ لِلْمُسْرِفِينَ مَا كَانُواْ يَعْمَلُونَ
Значение: «Когда человека поражает горе, он взывает к Нам и лежа, и сидя, и стоя. Когда же Мы избавляем его от беды, он уходит, как будто и не взывал к Нам, [моля избавить] его от постигшего горя. Вот как нечестивцы обольщаются тем, что они вершат». (Сура «Юнус», 12).
[1] Ибн Касир «Аль-Бидайя», III, 132.
[2] Сухайли, II, 127-128.
[3] Якуби, II, 31.
[4] Бухари «Тафсир», 30, 44; Муслим «Мунафикун», 40; Ахмад, I, 431, 441)